«… И серебряный месяц ярко над серебряным веком стыл» /обзор/

Охватывая безбрежное поле русской поэзии конца 19 – начала 20-х веков, мы восхищаемся её необыкновенным разнообразием и богатством. Эта литература появилась в трудное время переломов и свершений. Как схоже то время с нашим. Тогда кипели человеческие страсти в предчувствии больших потрясений. Описывая это время А. Ахматова в своей «Поэме без героя» писала: «… И серебряный месяц ярко над серебряным веком стыл».

Еще древнегреческие философы говорили о том, что, чем больше знаешь, тем больше страдаешь. Творчески одаренные люди, чаще, чем другие, задумываются над смыслом бытия, над жизнью и смертью. Жизнь творческих людей серебряного века русской поэзии полна исканий и страданий. Понять их многогранный мир, очень сложно потому, что жизненный путь каждого из них индивидуален и неповторим. А нам предстоит ещё читать, открывать забытые имена и восхищаться прекрасными творениями «серебряного века».

Гофман Виктор Викторович (Виктор-Бальтазар-Эмиль) – (1884 -1911) – русский поэт, писатель, журналист, родился в Москве 14 мая 1884 года, в семье австрийского подданного, мебельного фабриканта и декоратора. Детство будущего поэта протекало в мирной, культурной семье, не чуждой художественных интересов. Первоначально учился он дома, любил стихи и музыку. В 1895 году Виктора отдали в Московское реальное училище. Однако мальчик почувствовал интерес к классическому образованию, поэтому в следующем году перешёл в 3-ю московскую гимназию, где его близким другом стал Владислав Ходасевич. Гимназию Гофман окончил в 1903 году с золотой медалью. В 1903—1908 годах Виктор Гофман учился на юридическом факультете Московского университета.

В январе 1905 года Гофман выпустил первый стихотворный сборник «Книга вступлений. Лирика. 1902-1904». Литературоведы выделяют мечтательный лиризм, урбанистические мотивы, стремление к эстетизации, романтизации действительности как главные особенности творчества поэта.

Волны и скалы
Сегодня всё море как будто изрыто
Гремящими встречами пен.
Сегодня всё море грозит и сердито
На свой истомляющий плен.
Пушистые клоки, косматые пряди,
Хребты извиваемых спин…
Как страшно сегодня прозрачной наяде
В прозрачности тёмных глубин…

Первая книга сразу выдвинула поэта и заставила считаться с ним, как с несомненной величиной. Свободный и певучий стих, страстное любование красотой жизни и мечты, смелость приемов и пышное разнообразие образов, им впервые намеченных и впоследствии вошедших в поэзию, – вот отличительные черты этого сборника. В декабре 1909 года выходит вторая книга Виктора Гофмана «Искус». В целом поэзию Гофмана можно трактовать как отражение жизни русского интеллигентного дворянина, оказавшегося вдали от своего поместья и помещённого в условия современного города. В этой книге гораздо чаще, чем в первой, можно найти красивые стихи, говорящие об утонченных переживаниях, склонности к мечтам – и вечном самоанализе, о настойчивых, но бесплодных поисках счастья, и связанной с этим неудовлетворенности. Поэтические картины весны нередко сменяются у Гофмана невеселыми осенними настроениями. Прекрасную характеристику своей устремленности дает Гофман в строках: «Мне безразличны все дороги, что вы избрали для борьбы… Ах, я люблю одни обманы своей изнеженной мечты и вам неведомые страны самовлюбленной красоты».

После этого Гофман неожиданно бросил писать стихи и перешел к беллетристике, желая в художественной форме передать свои наблюдения над жизнью и людьми – со всеми их страстями, страданиями, безумством, роковыми ошибками. Рассказы Гофмана, напечатанные в различных журналах, вышли отдельной книгой только через несколько месяцев после его смерти («Любовь к далекой», 1911).

Весной 1911 года поэт отправился в путешествие по Европе. За границей он не оставлял своих занятий литературой, работая над новыми рассказами и критическими статьями. Жизнь Виктора Гофмана неожиданно оборвалась в Париже – 13 августа (31 июля по старому стилю) 1911 года, находясь в состоянии внезапного психического расстройства, он покончил с собой выстрелом из револьвера в своем номере отеля. Вышло так, как описал В. Ходасевич: «Страх перед сумасшествием стал мучить Гофмана гораздо раньше этого лета. Давно уже он пугался перемен в своем почерке, пропуска слов в письмах и т.д. Вероятно, какую-то роль сыграли парижские впечатления тех дней… Но это все — внешнее, это поводы, а не причины. Причина — страшный надрыв русского декадентства, унесшего немало жертв. Гофман был только одной из первых».

Песня обещания. (1906 год)

Счастье придет.
Дни одиночества, дни безнадежности,
Дни воспаленной, тоскующей нежности,
Счастье как светом зальет,
Счастье придет.
О, не грусти.
О, не желай же всегда недоступного.
Друга неверного, друга преступного
С тихим смиреньем прости И не грусти.
Ты отдохнешь.

Имя Аделаиды Герцык появилось в печати в самом начале XX века, в Москве. Общественность познакомилась с ней как переводчицей трудов Дж. Рескина, Ф. Ницше и автора литературно-критических и мемуарных эссе.

Аделаида КазимировнаГерцык (в замужестве Жуковская) родилась 16 февраля 1874 года в городе Александров Московской губернии, в семье инженера – путейца, потомка обедневшего польского дворянского рода Казимира Герцык. Ада и ее сестра Евгения рано лишились матери и воспитывались мачехой, Евгенией Антоновной Вокач – душевным другом и советчицей. Домашнее образование было серьезным – только языков девочки знали пять, среди них – итальянский и польский.

Ко времени рубежа веков относится начало поэтического творчества А. Герцык. Сохранились некоторые стихи этого времени, в основном лирика, навеянная её романом с Александром Бобрищевым-Пушкиным – известным юристом и писателем, человеком много её старше, к тому же, женатым.

Не Вы — а я люблю! Не Вы — а я богата…
Для Вас — по-прежнему осталось все,
А для меня — весь мир стал полон аромата,
Запело все и зацвело…

В 1903 году, в Германии, Бобрищев-Пушкин скоропостижно скончался. Аделаида спешила к умирающему возлюбленному в Дрезден, но не успела застать его в живых, и это стало для неё сильнейшим нервным потрясением, повлёкшим потерю слуха. Личное горе стало импульсом для обретения внутреннего поэтического слуха.

Я растеряла мою душу
В низинах бытия,
Теперь не помню и не слышу,
Где я.
Душа развеяна на части,
Пробита острием копья.
В мечтах? В смирении? В несчастьи?
Где я?

Через 5 лет, в 1908 Аделаида Герцык выходит замуж за Дмитрия Жуковского, ученого, издателя, переводчика философской литературы. Именно Дмитрий Жуковский уговорил Аделаиду Казимировну опубликовать сборник своих стихов. Сама она к своей поэзии относилась несерьезно. В 1910 году вышла её первая книга «Стихотворения», восторженно встреченная символистами старшего поколения и высоко оцененная Бальмонтом, Брюсовым, Анненским.

Ранние стихи Аделаиды Герцык близки к поэтике женского фольклора: заплачки, причитания, песни. Они полны религиозно-мифологических образов. Аделаида Казимировна не оставляла религиозных поисков и позднее начинает осознавать свой талант как служение Богу, чему посвящено ее стихотворение «Благослови меня служить тебе словами, – Я, кроме слов, не знаю ничего…» (1911г.).

Главным делом жизни мужа А. Герцык, Дмитрия Жуковского – по образованию биолога, – было издание философской литературы. Аделаида деятельно помогала мужу переводами, правкой корректур, подбором материала. В 1909 году в семье появился первенец, Даниил, в 1913 -ом – второй сын, Никита. Аделаида Казимировна по-прежнему писала стихи, пряча их в стол, воспитывала двоих сыновей. На вид обычная жизнь светской московской дамы с приемами, завтраками, музицированием, вечерними беседами в гостиной при зажженных свечах. Она вязала ажурные шарфы, похожие на ожерелье или тонкую сеть, слушала разговоры своих гостей, редко говорила сама, потому что развивалась все сильнее глухота, которой она немного стеснялась. Ничего, пожалуй, и не было в ней особенного. Только

глаза – огромные, почти всегда грустные, поблескивали в неверном свете свечей, выдавая напряженность работы внутренней, душевной, что ни на минуту не прекращалась.

С 80-х годов прошлого столетия у отца Аделаиды был дом в крымском Судаке с небольшим виноградником. В 1914 году Дмитрий Жуковский и Аделаида начинают строить в Судаке собственный дом, который становится одним из центров культурной жизни восточного Крыма.

Революция застала семью Герцык-Жуковских в Крыму. Муж поэтессы, профессор Симферопольского университета, потерял работу, и семья из-за своего происхождения попала в число лишенцев. Небольшое имение было конфисковано новой властью. Аделаиду Герцык ждут тяжелейшие восемь лет жизни, в которой будут гражданская война, голод, едва не унёсший ее детей, разлука с близкими. Однако именно в эти годы она напишет лучшие свои стихи.

Борис Зайцев в одной из статей назвал Герцык «представительницей христианской струи в русской литературе». Удивительная одухотворенность всегда питала ее творчество, и особенно заметно это в поздних стихах.

В 1921 – 22 годах Аделаида была арестована и провела несколько месяцев в тюрьме – подвале г. Судака. Потом она опишет эти месяцы в знаменитых своих “Подвальных Очерках”. В них она пишет о том, что помимо физической сути страдания есть еще его высшая духовная суть, которая и открывает сердцу истинную цену жизни, бытия, боли, творчества. В одном из своих писем Аделаида Герцык делится с родными своим переживанием: «…так мало осталось жить, и видеть, и любить друг друга, и познавать, и молиться… Вот это чувство близости конца и неготовности своей к нему не оставляет меня … и в связи с ним – боль душевная: не потому, что конец, а потому, что так плохо прожила и не умею и последние дни жить четко и сознательно…»

Тема «Подвальных очерков» — это пограничное состояние людей на пороге смерти, когда уходят временные, земные желания и заботы, и человеку открывается вечная Истина. Прощаясь друг с другом на земле, люди становятся «братьями в вечности».

Лунная дорожка
Светит еле-еле.
На моей постели
Посиди немножко.
Стали без пощады
и земля, и небо.
Я не знаю, где бы
Засветить лампады.
Хочется молиться,
Но слова забыла.
Господи, помилуй
Всех, кто здесь томится…

«В сущности, она всегда была поэтесса-святая, – писал Борис Зайцев. Умерла А. Герцык 25 июня 1925 года в Судаке и там же была похоронена. Впоследствии старое судакское кладбище было снесено, и могила не сохранилась.

#ф1библиотекибалашова

Поделиться ссылкой: